История

Дунгане - один из малых народов Средней Азии и Казахстана. В настоящее время среднеазиатские дунгане оформились народность и вместе с другими народами нашей страны строят демократическое общество. 

Богатое историко-культурное наследие и своеобразный быт дунганского народа издавна привлекали внимание исследователей и любознательных людей, так или иначе соприкасавшихся с ними. Им посвящено немало статей и работ дореволюционных русских и советских авторов, а также весьма ценные исследования китайских дунгановедов - историков, этнографов, лингвистов и литературоведов. Но пока нет ни одной обобщающей работы, которая бы освещала как историю, так и все стороны быта дунган, вопросы материальной и духовной их культуры. Имеющиеся исследования содержат в основном лишь общую характеристику дунган как народности и описание некоторых вопросов их материальной культуры. Многие же стороны богатой и своеобразной культуры дунганского народа почти не нашли отражения в историко-этнографической литературе. Учитывая это, автор настоящего исследования стремился осветить историко-культурное прошлое и, по возможности, различные стороны материальной и духовной жизни современных дунган. 

Методологической основой для исследования послужили труды классиков марксизма-ленинизма. Мы руководствовались ими при изучении вопросов хозяйства, материальной и духовной культуры. 

Исследовались следующие вопросы: 

1.Происхождение дунган и процесс формирования их в народность. Численность и расселение дунган в Восточной и Юго-Восточной Азии, а также в Средней Азии и Казахстане. 

2. Аграрные отношения и хозяйственная жизнь дунган. 

3. Материальная и духовная культура. 

Источником для разработки избранной темы послужили неопубликованные архивные документы, неопубликованные материалы, собранные автором во время научных поездок, а также опубликованные в литературе сведения. 

Кроме того, автор ознакомился с бытовыми вещами, храня-щимися в Музее восточных культур в Москве, в Музее антропологии и этнографии Института этнографии имени Н. Н. Миклухо-Маклая, в Центральном музее Казахстана, в исторических музеях Киргизии и Узбекистана. 

Какова же степень изученности исследуемой темы? 

Народность, известная в русской литературе под названием дунгане (самоназвание лаохуэйхуэй или чжунюань жэнь), издавна привлекала к себе внимание путешественников, а позднее, особенно в период дунганского восстания во второй половине XIX в. в Китае,- ученых-исследователей, в первую очередь русских синологов. 

Русским путешественникам и ученым-синологам принадлежит первое слово в науке о дунганах. В статьях, заметках, исследованиях они знакомили читателей с историей и бытом дунганского населения в Китае. Именно через русскую литературу западные ученые познакомились с дунганами, как с одним из малых народностей Китая. Заслуга русских путешественников и ученых именно в том, что они не только сказали первое слово о дунганах, но и пытались по мере сил и возможностей ответить на ряд вопросов дунгановедения. Хотя их труды порою содержат ошибочные положения, тем не менее, являются историческими источниками, частью культурного наследия прошлого и представляют большую ценность при изучении прошлой истории и культуры дунганского народа. 

Наиболее ранние сведения о населении Синьцзяна, в частности о дунганах, мы находим в сообщениях русских путешественников. 

Так, в 1819 г. в «Сибирском вестнике» был опубликован дневник Путимцева о поездке в 1811 г. от Бухтарминской крепости до города Кульджа. В нем автор пишет о тунганах (дунганах), живущих в Кульдже и его окрестностях, занимающихся земледелием и мелкой торговлей, содержащих харчевни. Тунгане, или дунгане, Пишет он, религиозной принадлежности мусульмане суннитского толка и говорят на китайском языке. 

В 1849 г. в Москве опубликованы материалы путешествия лейтенанта Ост-Индийской кампании Александра Борнса о его поездках в 1831, 1832, 1833 гг. в Бухару и Восточный Туркестан. В них имеются сведения о группах населения или народности под названием дунгане. По рассказам местных жителей, китайские гарнизоны в городах Восточного Туркестана набирают из племени тунгане (дунгане), которые происходят от воинов Александра Македонского; они магометане, но по одежде и языку следуют китайцам. 

В «Записках Императорского Русского географического общества» за 1855 г. были опубликованы материалы Г. Гинса. В них содержатся сведения о живущей в Кульдже и Кашгаре народности дунгане. Впервые русским путешественником называется численность этой народности в Восточном Туркестане. Автор приводит материал о дунганах Восточного Туркестана по рассказу татарина Муртазы Фейзауддина. [page] 

60-х г. XIX в. сведений о дунганской народности в русской печати, а также отдельных работ видных русских синологов стало значительно больше. Это, прежде всего, связано с событиями в цинском Китае, особенно с восстанием дунган против Цинской империи на юге, в провинции Юньнань, и на северо-западе, в провинциях Шэньси, Ганьсу и Синьцзян. Восстание в северо-западных областях Китая в русской и мировой литературе известно под названием дунганского. 

То было настоящее национально-освободительное восстание малых народов Китая, боровшихся за свою независимость и свободу. 

Дунганское восстание во второй половине XIX в. в Китае явилось как бы продолжением или частью великой тайпинской крестьянской революции. Следует отметить, что в исследованиях по истории крестьянской революции «Тайпинтяньго» отмечается, что дунганское восстание явилось антицинским движением, которое смыкалось с общей борьбой народов страны за свободу и независимость против внутренних и внешних поработителей. 

В «Трудах русской духовной миссии в Пекине» появилась работа известного синолога П- И. Кафарова (Палладия) «О магометанстве в Китае». В ней на основе большого материала автор характеризует время появления мусульманской религии в Китае, процесс ее распространения в стране, а также различные партии (секты) китайских мусульман. Впервые в синологической литературе описываются похоронные обряды китайских мусульман (дунган). Приводятся легенды о распространении мусульманской религии в Китае и происхождении дунган. 

Ценность работ П. И. Кафарова, прежде всего в том, что автор при освещении тех или иных вопросов использовал материалы и источники непосредственно на китайском и арабском языках. В связи с этим его исследование приобретает большое значение и представляет интерес при изучении проблемы распространения ислама в Китае. 

В 1887 г. в Петербурге была издана вторая работа П. И. Кафарова (Палладия) о дунганах е Китае «Китайская литература магометан». Она была подготовлена к изданию В. Адоратским. В ней содержится 20 мусульманских, точнее дунганских, сочинений, касающихся различных сторон религиозной жизни дунганского населения Китая. П. И. Кафаров. будучи начальником русской духовной миссии (1848-1854 и1864-1878 гг.), собрал их и дал им подробнейшую аннотацию. Он писал, что возрождение письменной литературы дунган Китая приходится на время воцарения маньчжурской династии в Срединной империи (1644 г.). Примечателен и тот факт, что появление первых мусульманских сочинений в Китае совпадает с первыми письменными опытами на китайском языке католических миссионеров. 

Дунганские богословы в своих сочинениях неоднократно подчеркивают, что арабская вера, т. е. ислам, в служении верховному владыке - Небу - похожа на конфуцианскую: таким образом,приспосабливая ислам к своеобразным условиям Китая. 

Первым дунганским автором мусульманских сочинений в Китае, по данным П. И. Кафарова, был Ван Да-юй, он же Чжэнь-хуэй лаожэнь. Им написано несколько сочинений, самое раннее относится к 1642 г. В них, по замечанию П. И. Кафарова, «нет ничего оригинально-магометанского: все приспособлено к нравственному учению конфуцианства, как будто то и другое учение основано на одних и тех же началах». 

Большой интерес для дунгановедов представляет кафаровская аннотация книги (поэмы) неизвестного автора под названием «Хуэйхуэй юаньлай». Она состоит из 13 глав; посвящена первоначальному этапу вступления мусульман в Китай. 

Из данной работы П. И. Кафарова (Палладия) нами почерпнут материал при выяснении вопросов дунганских народных верований. В целом труды П. И. Кафарова помогают советским дунгановедам в освещении ряда вопросов культуры дунганского народа. 

Вслед за П. И. Кафаровым (Палладием) исследованием дунганской народности Китая стал заниматься другой крупный русский синолог В. П. Васильев. Его труды представляют большую научную ценность не только для дунгановедов, но и для синологов при изучении истории и культуры Китая. 

Если и работах П. И. Кафарова (Палладия) и В. П. Васильева даются сведения о дунганах в целом, то во второй половине XIX в.,а особенно в период завоевания Средней Азии Россией, особое внимание обращалось на изучение отдельных народов Средней Азии, Восточного Туркестана. Так, В. А. Гойер, Л. Костенко, Н. Аристов, А. Каульбарс, К. Маев сосредоточивают внимание на изучении дунган Восточного Туркестана и только отчасти касаются и дунган внутренних провинций Китая. 

К этому времени появляются многочисленные статьи и заметки о дунганах в периодической печати, особенно в «Туркестанских ведомостях». Они посвящаются различным сторонам жизни дунганского населения Восточного Туркестана, весьма большое внимание отводится дунганскому восстанию. [page] 

Первым автором заметок о бытие илийских (кульджинских) дунган был А. Хорошхин. В его «Очерках Семиречья» говорится, что дунгане в Илийском крае занимаются земледелием, мелкой торговлей, по одежде их нельзя отличить от китайцев, однако живут они исключительно компактно и имеют отдельную от китайцев столовую. 

С переселением части дунганского населения из Цинской империи на территорию современных Киргизии и Казахстана меняется и характер литературы о нем. Много сведений о среднеазиатских дунганах содержится в ряде русских справочных изданий:, в 19-м томе полного географического описания России под редакцией П. П. Семенова-Тянь-Шанского, календарях и справочных книжках по Туркестану и путеводителях по Средней Азии. В работах и статьях Д. Федорова, И. Селиндсого, В. А. Васильева, И. П. Поддубного, П. П. Румянцева, П. И. Шнейдера, М. В.Лаврова и других исследователей даются первые сведения о занятиях, быте: культуре и языке дунганского населения в Средней Азии и Казахстане. 

Весьма интересные материалы по отдельным группам дунган, иногда даже по отдельным поселениям их, опубликованы Ф. В. Поярковым, В. И. Цибузгииым, А. И. Шмаковым, И. Терентьевым, Г. Гинсом, В. И. Масальским, В. Е. Недзвецким, Е. Е. Скорняковым и др. Особенно выделяются работы Ф. В. Пояркова, который общался непосредственно с переселенцами-дунганами в Токмакском уезде и на основе опросных материалов написал весьма интересную книгу «Последний эпизод дунганского восстания». В ней описан приход из Синьцзяна в Токмакский уезд через Нарын первых беженцев-дунган во главе с Бай Янь-ху, приводится биография руководителя дунганского восстания, освещается положение дунганской женщины в семье, характеризуются язык и пища дунган. Большой интерес представляет анализ отношения отдельных слоев и групп населения уезда к прибывшим беженцам-дунганам, особое внимание уделяется помощи, оказываемой им уездным врачом Пржегодским и фельдшером В. M. Фрунзe (отцом революционера и полководца М. В. Фрунзе). Даются сведения о расселении дунган, показывается их роль в развитии рисоводства и возделывании бахчевых культур в крае. 

Эта книга Пояркова не потеряла своей научной и источниковедческой ценности. Она является, пожалуй, единственной в синологической литературе работой, в которой на основе опросных данных родственников и близких Вай Янь-ху раскрывается биография этого выдающегося руководителя дунганского народного движения против Цинскои династии. 

Большую ценность представляют и две другие работы Ф. В. Пояркова, небольшие по объему, но богатые фактическим материалом, особенно важным для этнографов при исследовании семейно-брачных отношений, особенно в шэньсийской группе дунган. 

Много фактических данных о жизни дунган имеется в специальных статистических сборниках. Так, в «Обзорах Семиреченской области содержатся материалы, касающиеся различных сторон жизни и культуры дунганских переселенцев в Семиречье. В «Обзорах» на основе донесения уездной администрации даются сведения о численности и расселении дунган, их занятиях и быте. Ими пользуются исследователи при изучении вопросов социально-экономического положения дунганских переселенцев, а также хозяйственной и культурной деятельности дунган в Семиреченской области. 

Большое число исследований в русской, китайской и западноевропейской литературе касается в основном происхождения дунган и восстания их против Пинской династии во второй половине XIX в. Ценные материалы по вопросам происхождения, быта и культуры имеются как в общих, так и специальных работах, посвященных дунганам. 

Впервые в России, да и в Европе, в 1866 г. на заседании Русского географического общества А. К. Гейнсом был прочитан доклад «О восстании мусульманского населения или дунган в Западном Китае». В нем автор впервые выдвинул гипотезу о происхождении дунган. Заслуга А. К. Гейнса в том, что, несмотря на скудность материалов, он дал этногенетическую сводку о дунганах в русской литературе. 

В русской и западноевропейской литературе существовало несколько гипотез о происхождении дунганской народности, например, теория арабо-персидского, среднеазиатского, тюркского, уйгурского и собственно китайского ее происхождения. 

Весьма интересная версия была высказана П.. И. Кафаровым (Палладием), предположившим, что дунгане являются уроженцами Средней Азии, точнее Ферганы, и что они насильственно переселены монгольскими завоевателями в Китай. Эта гипотеза привлекла внимание путешественника Г. Грум-Гржимайло, занимавшегося выяснением происхождения саларской народности. В настоящее время уже установлено, что салары являются выходцами из Серахса, близ Мерва. 

В последние годы гипотеза П. И. Кафарова частично получила поддержку таких китайских дунгановедов, как Бай Шоу-и, Динъ И-минь, Линь Гань, Хань Дао-жэнь и др. Мнение китайских дунгановедов будет рассмотрено ниже. 

Здесь же мы хотим показать несостоятельность некоторых теорий о происхождении дунган, прежде всего теории общего происхождения китайцев и дунган. 

Эта теория была выдвинута в свое время реакционной частью Дунганского духовенства. Она также использовалась китайскими великоханьскими реакционными элементами с целью доказать общность происхождения дунган и китайцев и уверить народ, что китайцы для дунган - дяди (жю-жю) по материнской линии. 

В период господства Гоминдана эта теория была весьма распространена в Китае. Так, в гоминдановской газете «Сицзинпиньбао» писалось: «Наши мусульманские (дунганские.) соотечественники и китайцы имели одних предков и принадлежат к одной расе». Эта великоханьская шовинистическая теория основывалась на популярной легенде о происхождении дунган, изданной и переизданной под названием «Хуэйхуэй юань-лай». Аннотация ее была дана еще русским синологом Палладием (П. И. Кафаровым) в книге «Китайская литература магометан». 

Китайские шовинисты использовали и используют эту великоханьскую теорию для шовинистической политики ассимиляции. Так, дунганам в императорском Китае запрещалось в государст-венном порядке оформлять национальное имя, уничтожались под лозунгом «общность культуры и языка» национальные бытовые особенности, в частности дунганской кухни; оскорблялись религиозные чувства, осквернялись мечети и кладбища. В официальных документах в императорском Китае, да и в настоящее время дунганам разрешалось оформлять только так называемое гуань-минь, т. е. официальное имя, и запрещались национальные имена. Например, дунганам разрешалось писать Ван Ло-эр; Ма Ми-лян, Дин И-минь, Ма Сяо-ши и т. д., то есть имена и фамилии общеханьского образца. 

По такой фамилии почти нельзя отличить дунган, дунсян, мяо, саларов и представителей других народностей от китайцев. Общность фамилий давала великоханьским шовинистам возможность проводить в отношении малых народов ассимиляторскую политику. Пресловутая общность фамилий позволяла также умышленно занижать данные о численности некитайских народов в стране. 

Следует отметить, что в первые годы существования КНР в стране как-то еще осуждалась эта великоханьская теория общности происхождения китайцев и дунган. [page] 

Гипотеза об уйгурском происхождении дунган была впервые высказана Захаровым в «Записках о происхождении дунган». В наше время она поддерживается китайскими исследователями Гу Янь-у, Чань Хуа и др. Согласно этой гипотезе, дунгане произошли от народа «хуэйхэ», что зафиксировано китайскими источниками в период Южных и Северных династий (375-585 гг. н. э.), а в источниках времен династии Тан (618-907 гг. н. э.) этот народ известен как «хуэйху»; в период Минской династии (1368-1644 гг. н. э.) народ «хуэйху» и «хуэйхэ» стал именоваться дунганами или «хуэйхуэй». Данная теория о происхождении дунган основывалась главным образом на близости терминов «хуэйхэ», «хуэйху», «хуэйхуэй». Именно фонетическая близость древних и современных терминов давала основание предполагать уйгурское происхождение дунган. Новые неопровержимые данные китайских дунгановедов справедливо отвергают эту гипотезу. 

Версию о тюркском происхождении дунган поддерживали как русские, так и современные китайские исследователи. Например, Б. Н. Богоявленский отмечает, что от тюркского названия «турмок», что значит «вернувшийся» или «оставшийся», произошло дунган - турген, а самоназвание «хуэйхуэй» переводится как «возвратившиеся». Он обосновывает эту точку зрения, опираясь на популярную у народов Средней Азии и Восточного Туркестана легенду о Карамане и Акмане. Китайский ученый Лгой Чжэиь-юй в работе «Чжунго миньцзу цзяньши» («Краткая история народов Китая») также высказался в пользу тюркского происхождения дунган. Согласно этой теории, дунгане являются аборигенами Китая, ветвью тюркских народов. Доводы эти слишком слабы; сторонники тюркского происхождения смешивают две проблемы - происхождение мусульманских народов и распространение ислама. 

В исторических документах и исследованиях китайских дунгановедов нет сведений или каких-либо материалов, указывающих на непосредственное превращение тюркских народностей в дунган. По их данным можно заключить, что некоторые тюркские элементы вошли в состав дунганской народности, особенно в период Юаньской (1280-1368 гг. н. э.) и Минской (1368-1644 гг. н.э.) династий. 

Гипотеза об арабо-персидском происхождении дунган в последние годы находит все больше сторонников среди российских и китайских дунгановедов. Последние исходят из того, что арабские колонисты, прибывавшие как торговцы в период Танской, Сунской и Юаньской династий, стали костяком южной группы дунганской народности, а персы, служившие в монгольской армии (а также пленные мастера), сыграли важную роль в формировании северной ее группы. 

Линь Гань отмечает, что в монгольской армии, участвовавшей в завоевании Китая, было очень много воинов - представителей народов Средней Азии, будущих дунган - до 2-3 млн. человек. 

Арабо-персидские элементы, видимо, сыграли большую роль в формировании отдельных частей дунганской народности. В пользу этого говорят не только дунганские фамилии Ха, Сай, Ма, Му, Са и другие (транскрипция первых слогов фамилий среднеазиатских народов), но и множество слов в лексике современного языка дунган. Так, дунганский языковед-лексиколог Ю. Я. Яншансин в дунганско-русском словаре приводит персидские и арабские слова, вошедшие в лексику языка советских дунган. Все это дает нам основание считать, что арабы, иранцы и народы Средней Азии сыграли важную роль в сложении дунганской народности. 

Российские дунгановеды, в отличие от китайских, пришли к выводу, что в формировании дунганской народности важная роль принадлежит и местному пласту. 

Интересны точки зрения дунганского историка-фольклориста X. Ю. Юсурова и историка-этнографа Г. Г. Стратановича. 

X. Ю. Юсуров, идя по пути фонетических сопоставлений этнонимов, а также в результате историко-филологических изысканий пришел к мнению, что дунгане - потомки тибетской группы народностей, зафиксированной китайскими историографами в танскую эпоху. 

По пути фонетического соответствия этнонимов и культурно-исторического сравнения шел и Г. Г. Стратанович, предположивший, что предками дунган являлось земледельческое население Киданьской империи (в том числе род туругань); он использовал антропологические и этнографические материалы. 

Следует сказать, что советские дунгановеды, устанавливая предков дунган, опирались и опираются на данные антропологических обследований, материалы быта и культуры, а также на языковые данные. Антропологами и ранее отмечалась энергичность дунган, их деловой характер, а также указывалось на такие признаки, как темные волосы, карие глаза и т. д. Антропологи (Н. Н. Чебоксаров, М. Г. Левин и Г. Ф. Дебец) дунган относят к дальневосточной (монголоидной) расе. Однако у них имеются черты европеоидного физического типа, проявляющиеся в форме носа с высоким переносьем, сильной развитости волосяного покрова головы и лица, особенно бороды. М. Г. Левин и Г. Ф. Дебец считают эти черты результатом наличия в составе дунган ирано-среднеазиатского слоя. 

Итак, данные антропологии, быта, языка и духовной культуры свидетельствуют о сложности проблемы этногенеза дунган. Дунгановеды считают, что дунгане (как, впрочем, и большинство народов мира) прошли сложный путь этногенеза. Они в отличие от своих китайских коллег сходятся на том, что в этногенезе дунган основной (главный) компонент, или пласт, составляло местное население. Наслоения на этот главный компонент и определили различия в физическом облике дунган, их национальную специфику, особенности быта и культуры, а также языка. 

Среди работ, посвященных дунганам, не было пока ни одного специального исследования по материальной и духовной культуре, если не считать общую работу дунганского этнографа Л. Т. Шинло «Культура и быт советских дунган». 

В дореволюционное время Ф. В. Поярковым были описаны дунганская свадьба и сватовство у шэньсийской группы в Пишпекском уезде. Обе его работы написаны на основе личных наблюдений - Ф. В. Поярков неоднократно бывал в дунганском селении Каракунуз. Материалы эти до настоящего времени служат важным источником при изучении вопросов семейно-брачных отношений у дунган. 

Большой интерес в области исследования духовной культуры дунган представляет статья И. Селицкого «Кульджинские переселенцы пограничной с Китаем полосы». Автор ее, известный этнограф, член Русского географического общества, был у дунган в 1885г. Он описал патриархальную семью, дал сведения о похоронных обрядах, о причинах развода у дунган, о левирате. Сообщая сведения о дунганах, И. Селицкий проводит сравнение их с данными об уйгурах, что делает статью еще более ценной. 

Весьма важные материалы о хозяйстве дунган содержатся в работе В. А. Васильева «Семиреченская область как колония и роль в ней Чуйской долины». В ней содержатся сведения о земле-пользовании у дунган. 

В некоторой степени характеризуется хозяйство дунган в «Материалах по обследованию хозяйства туземного и русского населения» П. П. Румянцева. 

О расселении дунган в Средней Азии и Казахстане имеются многочисленные данные в различных статистических сборниках и списках населенных пунктов. Наибольшую ценность имеют списки, составленные по данным ревизии Палена в Туркестане. Довольно точные сведения о количестве и размещении среднеазиатских дунган дают переписи населения страны 1897, 1926, 1934 и ,1959 гг. 

Сведения о расселении и численности дунган Китая имеются в работе китайских дунгановедов Бай Шоу-и, Дин И-миня и Хань Дао-жэня. [page] 

Основная масса дунганского населения живет в Китае. В некоторых странах Юго-Восточной Азии, например, Бирме, Малайи, Индонезии, Сингапуре, также проживают дунгане, но только в малом количестве. Там их называют хуэйцзу или китайскими мусульманами. 

По данным русских, западноевропейских и китайских демографов, в Китае насчитывается несколько миллионов дунган. Относительно численности дунганского населения в Китае раньше, да и сейчас имеются разноречивые цифры. Так, русский синолог П. И. Кафаров (Палладий) в работе «Китайская литература магометан» (1887 г.) указывает количество дунган - более 20 млн. человек50. Эту цифру он заимствовал у французского синолога Р. Дабри де Тьерсан. Другие считали, что в Китае около 15 млн. дунган. 

В 40-х годах двадцатого века Т. О. Монзлер определил численность мусульманского Населения в Китае около 48 млн. Сюда он включил все народности Китая, исповедующие исламскую религию,- дунган, уйгур, казахов, киргизов, таджиков, дун-сян и др. По нашему мнению, эта цифра преувеличена. 

До переписи (1953 г.) населения в КНР, дунган насчитывалось около 8 млн. По данным 1953 г., в Китае проживает 3530498 дунган (хуэйцзу). 

В 1957 г. китайские дунгановеды Бай Шоуи, Хань Дао-жэнь, Дин И-минь на основе переписи 1953 г. составили такую таблицу расселения дунганского населения в КНР- 

Из таблицы видно, что дунгане проживают по всей стране, но основная их масса находится на севере, востоке и юге. Провинции Ганьсу, Хэнань, Хэбэй, Цинхай, Шаньдунь, Юньнань можно считать очагами расселения дунганской народности в Китае. 

Некоторый процент дунган живет в городах, особенно заметно число городского дунганского населения возрастает в провинциях Ганьсу, Хэнань, Хэбэй, Шаньдунь, Юньнань, Синьцзян. В капитальном труде «Численность и расселение народов мира», опубликованном Институтом этнографии говорится, что «подавляющую часть населения городов КНР (за исключением Тибетского района и южной части Синьцзяна) составляют китайцы и в небольшом числе хуэй (дунгане), а на северо-востоке Китая также и маньчжуры». [page] 

Проблемы материальной и духовной культуры среднеазиатских дунган и вообще дунганского народа до недавнего времени совершенно не были объектами историко-этнографического исследования. Слабее всего в дунгановедении были изучены вопросы формирования дунганской народности, народных верований, народных знаний, питания, жилища дунган. Эти вопросы нами освещаются в данной работе впервые. 

Дореволюционная литература о просвещении, культурной и общественной жизни дунган весьма скудна. Она представлена лишь статьями публицистов. Только в работах дунганских советских этнографов нашло отражение состояние народного просвещения у дунган в дореволюционное время. 

Почти не было исследований и по народному творчеству, не считая образцов дунганского фольклора, которые публиковались лингвистами, правда, в качестве примеров. Так, фольклорные образцы мы находим в статье В. Цибузгина и А. Шмакоза. 

В основном же сбор, изучение и публикация устного творчества дунган начались в советское время, особенно в последние два десятилетия. В 30-х и 40-х годах сбором дунганского фольклора занимались X. Юсуроз, Ю. Яншансин, Я. Шиваза. В настоящее время над проблемами дунганской фольклористики трудится научный сотрудник Сектора дунганской культуры АН Киргизии М. Хасанов. 

Некоторые сведения содержатся в работе советского этнографа Г.Г.Стратановича о среднеазиатских дунганах и хуэй Китая, опубликованной в двух томах капитального труда Института этнографии в серии «Народы мира». 

Материалы из названных источников послужили для уточнения и освещения вопросов проблемы происхождения дунган, материальной и духовной культуры. 

Давая оценку дореволюционной литературе о дунганах, нельзя умолчать и о периодической печати, особенно о «Туркестанских ведомостях», в которых публикуются различные заметки и сведения историко-этнографического характера, как о дунганах Китая, так и Средней Азии и Казахстана. В дореволюционной периодической печати можно найти материалы об изменении в быту, образе жизни дунган, отношениях между различными группами дунганского населения. 

Несмотря на имеющиеся материалы, проблемы дунгановедения не были объектом научного исследования; в результате этого мы не имели ни одной обобщающей работы по истории, языку и культуре дунган. 

Только с победой Великой Октябрьской социалистической революции появилась возможность изучения дунган как одной из малых народностей Советского Союза и Китая. За годы Советской власти подготовлен ряд ценных научных работ, посвященных различным проблемам дунгановедения. В настоящее время дунгановедение стало одним из направлений советской востоковедческой школы и важную роль в развитии его играют ученые-дунгане. 

С 1928г. организующим центром всей культурной работы среди дунган становится Киргизский комитет нового алфавита, а потом Научно-исследовательский институт киргизского языка и письменности при Кирнаркомпросе. В этих учреждениях сосредоточивались кадры, способные вести работу по изучению и развитию культуры дунганского народа. 

Нужно отметить большую помощь Киргизского комитета нового алфавита в деле внедрения новой фонетической дунганской письменности. Эта помощь выразилась не только в издании учебной, политической и художественной литературы, но и в разрешении ряда научных проблем по дунганскому языку и литературе. Киргизия стала родиной фонетической письменности дунганского народа. 

В 30-х годах наметились два центра по исследованию проблем Дунгановедения - Фрунзе и Алма-Ата. Во Фрунзе разрабатывались в основном литературно-лингвистические проблемы дунгановедения (Я. Джон, Я. Шиваза, Ю.Яншансин, Дж. Абдулин, Р. Магиев, Е. Д. Поливанов, С. Н. Врубель), в Алма-Ате изучались история и культура дунган (X. Юсуров, К. Маев, В. Ф. Шахматов). 

Во Фрунзе научная работа в области дунгановедения была сосредоточена в Научно-исследовательском институте киргизского языка и письменности. Здесь Ю. Яншансин, Р. Магиев и другие при активной помощи профессора Е. Д. Поливанова разрабатывали вопросы грамматики, выпустили ряд учебных пособий для дунганских школ. В составлении учебников активно участвовали работники дунганской газеты «Дунхуә щир» («Искра Востока») и дунганской секции Союза писателей Киргизии. 

Видное место среди дунгановедов занимает талантливый поэт и писатель, зачинатель дунганской письменной литературы Ясыр Шиваза. Он принимал деятельное участие в разработке дунганской фонетической письменности, в составлении учебных пособий по дунганскому языку и литературе, но его заслуга прежде всего в том, что своими произведениями он способствовал созданию и развитию литературного языка советских дунган. 

В Алма-Ате работа по дунгановедению велась в Казахском научно-исследовательском институте национальной культуры. Как отмечалось выше, в этом институте разрабатывались в основном вопросы истории и культуры дунганского народа. Так, К. Маев впервые опубликовал статью о культуре советских дунган, а В. Ф. Шахматов - по истории уйгуро-дунганского национально-освободительного движения в XIX в. Этим было положено начало изучению дунганской истории и культуры в Казахстане. Обобщая достижения советских дунган, в начале 30-х годов дунганский историк X. Юсуров опубликовал статью «Культурно-экономическое развитие дунганского и уйгурского народов в Казахстане». Автор описывает дунганское восстание 60-х годов XIX в. в Китае, дает марксистско-ленинскую оценку национально-освободительному движению дунганского народа, рассматривает вопросы переселения части дунганского населения в Семиречье, показывает участие дунган в национально-освободительной борьбе казахов и киргизов в 1916 г. X. Юсуров впервые на основе архивных материалов характеризует участие дунган в борьбе за Советскую власть и роль 56 Дунганского кавалерийского полка в упрочении власти Советов в Средней Азии. В статье приводятся сведения о расселении и численности дунган в Казахской ССР, об участии дунган в колхозном строительстве, о преобразовании дунганских сел, росте национальной интеллигенции. 

Приводимые автором фактические материалы об участии дунган в восстании 1916г. и борьбе власть до настоящего времени не утратили своей ценности. Это первая научная работа, написанная историком - представителем дунганской интеллигенции. Публикация такой обобщающей статьи явилась подведением итога работы в области дунганской истории и культуры в Казахстане в научно-исследовательском институте национальной культуры. 

В 30-х годах большой интерес к среднеазиатским дунганам проявляют востоковедческие центры Москвы и Ленинграда. Видный ученый-синолог академик В. М. Алексеев, профессора Е. Д. Поливанов, А. А. Драгунов оказывали большую практическую помощь в создании и внедрении в жизнь новой фонетической письменности дунган. В те же годы Е. Д. Поливанов и А. А. Драгунов специально занялись изучением дунганского языка и издали ряд ценных работ. [page]

Пионером в исследовании дунганского языка был Александр Александрович Драгунов. Его заслуга в этой области велика, ибо он один из первых советских синологов занялся изучением дунганского языка и подготовкой национальных кадров. Так, в 30-х годах в Ленинграде был создан четырехгодичный курс для нацменов Советского Востока. При курсе функционировала одна дунганская группа - более 30 дунганских юношей и девушек. Преподавателями этого курса были Екатерина Николаевна и Александр Александрович Драгуновы, Прав доцент ЛГУ С. Е. Яхонтов, писавший: «А. А. Драгунов был не только виднейшим дунгановедом-теоретиком; на протяжении всей своей научной деятельности он поддерживал теснейшую связь с дунганами советской Средней Азии, содействовал поднятию их национальной культуры - развитию дунганской литературы, издательского дела, начального обучения на родном языке». 

Одно из ведущих мест в развитии дунганского языкознания принадлежит другому крупному ученому- 

востоковеду - профессору Евгению Дмитриевичу Поливанову. В 30-х годах он поселился в г. Фрунзе и работал в Научно-исследовательском институте киргизского языка и письменности. Он совместно с дунганским языковедом Ю. Яншансином (старший научный сотрудник Отдела востоковедения АН Киргизии, кандидат филологических наук) опубликовал ряд исследований по дунганскому языку, получивших положительную оценку в востоковедческой 

литературе. Так же, как А. А. Драгунов, Е. Д. Поливанов принимал активное участие в подготовке научных кадров дунганской национальности. Их ученики Д. Абдулин, К. Маев, Ю. Яншансин, Ю. Цунвазо, Р. Магуев, А. Калимов, X. Бугазов плодотворно трудились и трудятся в области дунганского языкознания. 

В начале 30-х годов к среднеазиатским дунганам была снаряжена специальная экспедиция Института востоковедения АН, возглавлял ее профессор П. И. Фесенко. Основной целью экспедиции была помощь дунганам в развитии культуры. В связи с этим было необходимо изучать историю и культуру дунганского народа. Участниками экспедиции были опубликованы статьи в местной и центральной периодической печати о среднеазиатских дунганах. Так, профессор П. И. Фесенко подготовил большую справку и предложения правительству Киргизии о мерах повышения культуры дунган и об организации научного центра по изучению проблем дунгановедення. Б. А. Васильев на основе материалов экспедиции издал в 1931г. ценную научную статью «Дунгане» с фотоиллюстрациями, В ней рассматриваются диалекты дунганского языка, образцы дунганского фольклора до и после Октября, влияние китайской литературы на дунганский быт и хозяйство, характеризуется социальный состав дунган в селениях Каракунуз и Щёртюбе. Приведенные в этой статье фактический материал и фотоиллюстрации интересны при дальнейшем изуче-нии материальной и духовной культуры дунган. 

Большую научную ценность для исследования проблемы национально-освободительного движения дунганского народа против Цинской династии представляет статья о Бай Янь-ху и библиография о дунганском восстании, подготовленные одним из активных членов экспедиции Л. И. Думаном (ныне доктор исторических наук, старший научный сотрудник Института востоковедения Академии Наук). 

По материалам о дунганском восстании во второй половине XIX в. в Китае, Л.И.Думан составил библиографию; в нее вошли 84 названия на русском, китайском, английском языках, а также документы Алма-Атинского и Ташкентского архивов. Библиография состоит из четырех разделов: 1. Русская литература (55 названий), 2. Западноевропейская литература (8), 3. Китайская литература (5), 4. Материалы, извлеченные из Алма-Атинского (12 д.) и Ташкентского (4 д.) архивов. 

Статья Л. И. Думана о Бай Янь-ху и составленная им библиография по вопросам дунганского восстания являются вкладом не только в дунгановедение, но и в советскую синологию вообще. 

В 30-х годах объектом исследования стали проблемы дунганской культуры. Доцент восточного факультета Ленинградского государственного университета (ЛГУ) Б. А. Васильев посвятил две статьи дунганской литературе. В одной из них он рассматривает устное творчество дунган, а в другой - зарождение и развитие письменной дунганской литературы; здесь впервые дается критический анализ творчества первого дунганского поэта и писателя Ясыра Шивазы. 

Дунганскую литературу и творчество молодых поэтов и писателей дунган (Я. Шивазы, К. Маева, X. Макеева) стали изучать и другие специалисты-литературоведы: Ф. Ощакевич, Э. Беккер, Е. Сикар и т. д. В периодической печати появились статьи о дунганской поэзии и фольклоре, а также критический разбор и анализ произведений дунганских писателей и поэтов. 

В 40 -х годах Институт этнографии им. Н. Н. Миклухо-Маклая организовал несколько экспедиций в Киргизию, цель которых исследование среднеазиатских дунган. В трудах Института этно-графии АН появился ряд статей о дунганах. Так, профессор Н. Н. Чебоксаров опубликовал материалы дунганской экспедиции. Г. Г. Стратанович подготовил кандидатскую диссертацию о дунганах Киргизии, обобщив тем самым работу экспедиции Института этнографии к дунганам Средней Азии и Казахстана. Н. Н. Чебоксаров и Г. Г. Стратанович рассматривают вопросы антропологии, проблемы быта и культуры. Материалы этнографической экспедиции к среднеазиатским дунганам - важный источник в изучении их материальной и духовной культуры, они имеют также большое значение при выяснении некоторых аспек-тов проблемы этногенеза дунган. 

Несмотря на интерес и внимание видных ученых к дунганской тематике, в 30-х и 40-х гг. изучение проблемы языка, литературы, истории и этнографии носило в основном эпизодический характер. Поэтому многие проблемы дунгановедения не разрешались. Причина этого, с одной стороны, отдаленность объекта исследования, с другой - отсутствие ученых из среды самих дунган. Прекращение в конце 30-х и начале 40-х гг.: преподавания родного языка и литературы в школе и издания учебной, художественней и политической литературы на дунганском языке свело почти на нет предшествующую плодотворную работу в области дунганского языкознания и литературы. Эти обстоятельства отрицательно повлияли на дальнейшую судьбу дунганских творческих работников, в первую очередь молодых писателей и поэтов. Они лишились своих читателей, поскольку их произведения на родном языке не издавались, а русским или киргизским языком большинство из них не владело. Поэтому многие талантливые представители дунганской молодежи вынуждены были оставить литературные и научные поиски в области дунганской филологии. 

Только этим можно объяснить, почему в 40-х и до начала 50-х гг. - времени создания дунганской фонетической письменности на основе русской графики - проблемой дунганского языка и литературы в крае совершенно не занимались. Не лучше обстояло дело и с изучением дунганской истории и этнографии. Однако следует отметить большую и плодотворную работу первого дунганского ученого-историка и фольклориста Хасана Юсурова по собиранию и публикации материалов из истории и фольклора советских дунган, чем было положено начало систематическому изучению истории и этнографии дунган в Киргизском филиале АН. 

Новый этап в развитии дунгановедения связан с созданием в 1954г. Сектора дунганской культуры в системе Академии наук Киргизии. Его научными сотрудниками стали разрабатываться актуальные вопросы языка, истории, этнографии и литературы дунганского народа. За эти годы дунгановедами X. Бугазовым, А. Калимовым, Ф. Макеевой, Г. Г. Стратановичем, М. Хасановым, Ю. Цунвазо, Л. Шинло, X. Юсуровым, И. Юсуповым, Ю. Яншансином и автором этих строк опубликованы весьма интересные исследования, в том числе и обобщающая работа по истории советских дунган, получившая положительную оценку. Труды наших дунгановедов заполняют пробелы прошлых лет. Отрадно и то, что большинство исследователей - представители дунганской народности. В этом проявилось внимание партийных организаций Киргизии и Казахстана к подготовке национальных кадров из числа дунган, а также забота власти и КПСС о развитии науки и культуры малых народов. 

Дунгане этнографическими островками расселены в трех республиках - Киргизской, Казахской и Узбекской. 

Главными районами расселения среднеазиатских дунган являются Чуйская долина Киргизии и Курдайский район в Казахстане. Здесь сосредоточено около 80% дунган. Районы их поселений следующие: в Киргизии - города Фрунзе, Токмак, Пржевальск, Нарын, Рыбачье, селения Милянфан, Хунчи, Красный Милянтан (Кантский район), Кен-булун, «Искра», им. Мичурина (Чуйский район), Александровка (Московский район), Ирдык (Джеты-Огузский район), Кызыл-Шарк (Кара-Суйский район); в Казахстана - города Алма-Ата, Панфилов, Талды-Курган, Джамбул, селения Масанчин (Караку-нуз), Щёртюбе (Курдайский район), Джалпак-Тюбе (Свердловский район) и др., в Узбекистана - города Ташкент, Андижан, Фергана, а также некоторые селения Ферганской долины. [page] 

В Средней Азии и Казахстане живут две группы дунган, в соответствии с их языковыми различиями условно называемые ганьсуйцами, т. е. потомки выходцев из провинции Ганьсу, и шэньсийцами - потомки дунган из провинции Шэньси. Согласно языковому определению, язык среднеазиатских дунган относится к китайско-тибетской семье. 

По религиозной принадлежности среднеазиатские дунгане - мусульмане суннитской ветви ислама, хотя в их числе были и представители (в исключительном меньшинстве) других религиозных течений, например, католического «хи хэсан», что в переводе означает в «черной сутане». 

В дореволюционное время дунгане были расселены главным образом в Семиреченской области Туркестанского края. В 1884г. в области проживало 8809 человек, а число дунган в других об-ластях приблизительно определялось более 2500 человек. Общее количество дунган в начале XX в. в Средней Азии и Казахстане превышало 10 тыс. человек. 

По переписи 1970г., численность дунган составляла 39 тыс. человек, в том числе в Киргизии- 19,8 тыс., в Казахстане- 17,0 тыс., в Узбекистане- 2,2 тыс. человек; 94, 3% живших в Советском Союзе дунган родным языком считают дунганский. 

Дунгане поселились в Средней Азии и Казахстане сравнительно недавно. В 70-80-х годах прошлого столетия в связи с поражением народного восстания на северо-западе Китая против Цинской династии часть дунганского населения провинций Шэньси, Ганьсу, Нинся и Синьцзян бежала на территорию современной Средней Азии и Казахстана. Приход дунганского населения в новый район был абсолютно добровольным, люди бежали в пределы Русского государства, спасаясь от жестокой расправы и физического уничтожения. 

Дунгане, поселившиеся в Средней Азии и Казахстане, приобрели новую Родину, а также обрели в лице великого русского, киргизского, казахского, узбекского и других народов большой России верных друзей, братьев и защитников. 

С первых дней переселения дунгане встретили поддержку и помощь народов Киргизии и Казахстана. Они помогали дунганским беженцам наладить хозяйство, давали семена, тягловую силу, материалы для постройки жилья. Оценка этой помощи была дана 6 декабря 1902 года, когда дунгане в селении Каракунуз (ныне Масанчин) праздновали 25-летие пребывания в подданстве России. Старейший дунганин Ма Хуацей сумел выразить от имени всего дунганского народа благодарность России за помощь, которую оказало русское государство дунганским переселенцам. Вот что писала газета «Туркестанские ведомости» о речи Ма Хуацей: «Мы пришли к русским, полагаясь на великодушие их. Русские приняли нас в свою среду, и мы вот уже 25 лет живем счастливо, нам дали землю, нам уже на первых порах оказали материальное содействие, чтобы мы имели возможность приступить к мирной сельскохозяйственной жизни. Мы, дунгане, и наши дети никогда этого не забудем... Вечное спасибо! При этом все присутствующие дунгане сделали большой поклон, выражая свою благодарность». 

Приняв подданство России, дунгане не избавились, конечно, от колониального гнета царизма и местных феодалов - баев, манапов, купцов и мусульманского духовенства. 

Несмотря на то, что царизм проводил жестокую колониальную политику, превратившую Среднюю Азию и Казахстан в колонию, российский капитализм постепенно втягивал край в товарное обра-щение. На смену старым, патриархально-феодальным отношениям постепенно приходили новые, капиталистические, способствовавшие развитию производительных сил края. 

Царизм сознательно поддерживал и усиливал политику национальной розни между различными народами края. Однако в процессе совместной жизни, в процессе производства материальных благ люди различных национальностей и народностей общались между собой, между ними складывалась дружба. 

Только Великая Октябрьская социалистическая революция принесла народам Средней Азии и Казахстана, в том числе и дунганам, социальное и национальное освобождение. 

Трудящиеся дунгане под руководством партии большевиков вместе с другими народами Туркестана принимали активное участие в установлении и упрочении Советской власти. 

Дунганское население узнало о свержении царского самодержавия от демобилизованных солдат, возвратившихся с фронта. Только в 1914г. из одного Пишпекского уезда было призвано на службу в царскую армию около 500 дунган. Многие из них воевали на фронтах первой мировой войны, общались с революционно настроенными русскими солдатами. Именно в окопах получили дунганские солдаты революционную закалку и узнали правду о Советской власти. 

Солдатская правда о новой власти дала свои результаты. Трудящиеся дунгане в Верненском, Джаркентском, Пржевальском и Пишпекском уездах с первых дней социалистического переворота были на стороне Советской власти. Однако этого нельзя сказать о дунганских кулаках, торговцах и других эксплуататорских элементах, которые открыто выступали против Советской власти. Так было и в Пишпеке. Пользуясь темнотой масс, дунганские кулаки, купцы-торговцы и представители духовенства проводили антисоветскую агитацию. Она усилилась особенно тогда, когда меньшевики и эсеры были изгнаны из Пишпекского Совета. В феврале 1918г. Советская власть победила в Пишпеке и Пишпекском уезде, а в марте и в городе Верном, а затем во всей Семиреченской области. 

После установления Советской власти в Семиречье трудящиеся дунгане под руководством Коммунистической партии встали на путь советизации. 

Большое значение для укрепления Советской власти в Киргизии имела телеграмма из Ташкента от 12 марта 1919г. на имя Пишпекского ревкома за подписями председателя комиссии ВЦИК по Туркестану Ш. Элиава, командующего Туркфронтом М. В. Фрунзе, члена Реввоенсовета В. В. Куйбышева и председа-теля ТуркЦИК Т. Рыскулова. В ней говорилось, что «для Советской Власти в Туркестане нет и не будет русского, киргиза, дунганина, таранчинца, узбека, для нее есть и будут трудящиеся всех национальностей, те, кто потом и кровью своей создает богатство народное». Это обращение призывало население к дружбе, сплоченности, к борьбе за власть Советов. [page] 

Трудящиеся дунгане вступали в ряды Коммунистической партии, видя в ней своего руководителя и защитника. Уже в 1919г. в дунганских селениях Каракунуз (ныне Масанчин), Щертюбе, Александровка и других были организованы первичные организации Коммунистической партии, в каждой из них насчитывалось по нескольку десятков коммунистов. 

Передовые представители дунганского народа прошли славный путь борьбы. Они являлись участниками революционного Движения, борцами за власть Советов и упрочение ее на местах. 

Партийные организации в дунганских селениях области помогли советским органам в осуществлении очередных задач Советов и власти по интернациональному объединению русской и туземной бедноты и батраков, уничтожению национальных интриг между народами, населяющими область, образованию единого фронта борьбы со всякими врагами Советской власти. 

Дунганские коммунисты принимали активное участие в восстановлении хозяйства в связи с новым курсом экономической политики большевистской партии. 

Большевики-ленинцы, такие, как Магаза Масанчи, Харки Сулейманов, Диямозы Касымахунов, Тимур Маджинван, Тимур Данвончин, Вахи Дидабо, Джебур Машанло, Манян Вангар. Джелязы Шамузы, Джуджузы Шивазы, Хива Чива, Исмазы Маянфу н другие, были страстными пропагандистами идеи вели-кого Ленина, идей Октябрьской социалистической революции в гуще народных масс, особенно крестьянства. Сегодня мы воздаем им должное как борцам за установление и упрочение Советской власти в Средней Азии и Казахстане, за новую счастливую жизнь. 

Участие трудового дунганского крестьянства в борьбе за победу Советской власти в Средней Азии и Казахстане показало всю мудрость ленинской стратегии и тактики в период гражданской войны, когда пролетариат и его партия сплотили вокруг себя трудовое крестьянство, установили с середняком прочный союз, изолировали кулаков, баев, манапов и других эксплуататоров народа. Это был военно-политический союз рабочих и крестьян в период гражданской воины и иностранной интервенции. 

Суть этого союза заключалась в том, что крестьяне вместе с рабочими по призыву Коммунистической партии, по призыву Ленина поднялись с оружием в руках на защиту завоеваний со-циалистической революции за диктатуру пролетариата. Именно, в результате прочного союза рабочих и крестьян молодая Советская республика смогла разгромить иностранную интервенцию и подавить кулацкие, эсеровские, юнкерские, басмаческие и другие контрреволюционные мятежи. 

Военно-политический союз народов Средней Азии и Казахстана под руководством Коммунистической партии позволил наиболее эффективно использовать в борьбе против врагов Советской власти все ресурсы, укрепить великую дружбу и братское сотрудничество народов окраин. 

Организатором и вдохновителем освободительной борьбы трудящихся всех народов России в годы гражданской воины выступила великая ленинская Коммунистическая партия. 

В. И. Ленин внимательно следил за ходом революционной борьбы за Советскую власть в Средней Азии и придавал исключительное значение операциям по разгрому контрреволюции. 

Великая Октябрьская социалистическая резолюция разбила цепи национально-колониального гнета и установила равенство между всеми народами бывшей царской России. Она подготовила все возможности и условия для уничтожения всякого национального гнета, для добровольного объединения свободных народов едином социалистическом государстве - Союзе Советских Со-циалистических Республик. 

Победа Великого Октября открыла перед народами России, особенно перед народами бывших ее окраин, большие возможности для всестороннего развития производительных сил и расцвета новой социалистической культуры. 

Строительство социализма в таких отсталых окраинах бывшей царской России, как Киргизия, где на первых порах не имелось рабочих кадров из местных народов, где ранее господствовали нищета и болезни, темнота и бескультурье, явилось делом трудным и сложным. 

Однако Коммунистическая партия во главе с В. И. Лениным нашла конкретные пути и методы экономического и культурного подъема отсталых народов. Один из путей - братская всесторонняя и бескорыстная помощь более развитых в экономическом, политическом и культурном отношениях народов, прежде всего великого русского народа. В докладе комиссии по национальным и колониальным вопросам на II Конгрессе Коммунистического Интернационала 26 июля 1920 г. Владимир Ильич Ленин указывал, что «с помощью пролетариата передовых стран отсталые страны могут перейти к Советскому строю и через определенные ступени развития - к коммунизму, минуя капиталистическую стадию развития» 

X и XII съезды партии согласно указанию В. И. Ленина наметили конкретные пути и методы экономического и культурного развития ранее угнетенных народов и национальностей России. 

Ленинское положение о некапиталистическом пути перехода ранее отсталых окраин России к социализму, минуя мучительную стадию капиталистического развития, легло в основу практической деятельности партии Советского Союза. Этот переход явился одной из главных особенностей социалистического преобразования Средней Азии. В условиях советского строя раскрепостившиеся народы Средней Азии, Казахстана, Кавказа и других бывших окраин под руководством ленинской Коммунистической парии и при братской помощи великого русского народа преодолели отсталость в кратчайший срок, построили социализм и успешно создают коммунизм. «Столбовая дорога к социализму проложена. По ней идут уже многие народы. По ней рано или поздно пойдут все народы», - говорится в Программе КПСС. 

После окончания гражданской войны трудящиеся дунгане при помощи народов СССР вышли на широкую дорогу социалистического строительства. 

В результате коллективизации сельского хозяйства на территории Киргизии, Казахстана и Узбекистана были организованы десятки дунганских колхозов. 

Быстрый рост хозяйства, подъем благосостояния колхозников имеют прочную материальную основу. Как отметил Л. И. Брежнев на третьем Всесоюзном съезде колхозников, «колхозный строй принес крестьянству новую жизнь, свободную от эксплуатации, нищеты, постоянного страха за себя, за семью, за хозяйство». Мелкие индивидуальные хозяйства слились в крупные коллективные, позволяющие применять в земледелии сложные машины и современную агротехнику. Труд в колхозе стал намного легче и производительнее. 

В дунганских колхозах кроме полеводства быстро развивались и другие отрасли сельскохозяйственного производства, например животноводство. В них работают представители многих национальностей. Дружба между различными национальностями в колхозном производстве является крупным завоеванием советского народа. 

В результате повседневной заботы Коммунистической партии о колхозном крестьянстве из года в год экономически крепли дунганские колхозы, и росла зажиточность колхозников. Колхозы им. Таширова Кара-Суйского района, им. Фрунзе, им. Жданова Кантского района, «Дружба» Московского района, «Дружба» Джеты-Огузского района Киргизии, «Коминтерн» и «Коммунистический» Курдайского района и «Октябрь» Джамбулского района Казахстана известны далеко за пределами республик своими высокими урожаями. 

Самоотверженный труд дунганских колхозников и колхозниц был высоко оценен правительством и советским народом. Так, первыми кавалерами высшей правительственной награды - ордена Ленина - в Киргизии стали мастера-рисоводы из колхоза им. Фрунзе Кантского района: Ч. Вонмаза, Н. Вудунлар, Ю. Меф-чин, С. Фэилоэр. Они были делегатами второго Всесоюзного съезда колхозников. Первыми Героями Социалистического Труда из числа представителей дунганской национальности стали Х Таширов И. Исмаилова, А. Алиахунов из прославленного колхоза «Кызыл-Шарк» на юге Киргизии и Х. Сулейманов - бригадир свекловодческой бригады колхоза «Октябрь» Джамбульского района Казахстана. Лучших сынов и дочерей дунганской народности выдвигали за трудовые подвиги депутатами в Верховный Совет Киргизской и Казахской республик. [page] 

Колхозница колхоза им. Фрунзе Н. Вудунлар, известная в республике, была избрана депутатом Верховного Совета Киргизии первого созыва. В последующие годы депутатами советского парламента в Киргизии и Казахстане были Ч. Вонмаза, С. Гасизова, X. Хахаза, М. Месизова, а дважды Герой Социалистического Труда X. Таширов был депутатом Верховного Совета Киргизии нескольких созывов и депутатом Верховного Совета пятого созыва. В настоящее время депутатами Киргизии являются Ч. Шамуза - свекловичница из колхоза им. Фрунзе и А. Дагазиев - аспирант Академии общественных наук. Многие передовые дунганские колхозники и колхозницы, рабочие и служащие-депутаты Киргизии, Казахстана и Узбекистана. 

Благодаря осуществлению ленинской национальной политики для среднеазиатских дунган впервые в истории созданы фонетическая письменность на основе русской графики. На ней издается литература, ведется обучение детей родному языку. Два раза в неделю во Фрунзе выходит межреспубликанская газета «Шыйүәди чи» («Знамя Октября») на дунганском языке. 

В результате культурных преобразований стерлись былые диалектные особенности в языке среднеазиатских дунган. 

До победы Великого Октября среднеазиатские дунгане пользовались иероглифической и арабской письменностью. Грамотность населения была очень низка и не превышала одного процента. Некоторые представители русской интеллигенции искали пути к созданию новой письменности для дунган. Так, В. И. Циоузгин после окончания восточного факультета Петербургского Университета по китайско-маньчжурской филологии был направлен на работу в Среднюю Азию. В течение нескольких лет он работал преподавателем в русско-дунганской школе в селении Каракунуз и совместно с Ч. Мацзиваном пытался создать новую фонетическую письменность для дунган. 

Попытка В. И. Цибузгнна и Ч. Мацзивана не пропала даром, их идеи осуществились в советской действительности. 

В январе 1928г. на втором пленуме Всесоюзного комитета нового алфавита в г. Ташкенте был принят новый алфавит на латинской графической основе для среднеазиатских дунган. Неоценима роль в создании графической письменности для советских дунган ученых-востоковедов: академика В. М. Алексеева, профессоров А. А. Драгунова и Е. Д. Поливанова. В создании ее большая заслуга дунганского учителя Я. Чжана и студентов-дунган, обучавшихся в Ташкенте. 

Вузы и средние учебные заведения страны готовили и готовят кадры из среднеазиатских дунган. Так, в 1924г. в Ташкентском институте просвещения, Среднеазиатском университете обучалось более 10 студентов-дунган. В Ленинградском институте Севера им. Н. К. Крупской была создана дунганская группа; в Алма-Ате открыт педагогический техникум им. Бай Янь-ху; при Киргизском педагогическом техникуме во Фрунзе организовано специальное дунганское отделение. Эти учебные заведения подготовили первые кадры дунганской интеллигенции, которые сыграли важную роль в развитии новой социалистической культуры. Это был первый шаг в решении задач, поставленных X съездом Коммунистической партии по национальному вопросу. 

Следующим этапом в развитии письменности для советских дунган явился этап замены латинской графики русской. Следуя примеру крупных народов Средней Азии, Кавказа и Казахстана, малые народности, такие, как уйгуры и дунгане, стали также готовиться к этой реформе. 

Однако Великая Отечественная война советского народа против фашистской Германии задержала на несколько лет решение данного вопроса. 

Только в 1952г. Президиум АН вынес постановление о создании специальной комиссии для выработки нового дунганского алфавита на основе русской графики. 

В комиссию под председательством профессора А. А. Драгунова вошли такие ученые, как И. М. Ошанин, Г. П. Сердюченко, Г. Д. Санжеев, А. А. Реформатский, С. Е. Яхонтов, Г, Г. Стратанович, и дунганские языковеды Ю. Яншансин, Ю. Цунвазо, А. Калимов. Комиссия приняла проект нового алфавита на основе русской графики, подготовленный научным сотрудником Киргизского филиала АН Ю. Яншансином. 

Создание нового алфавита на основе русской графики было большим культурным событием в жизни советских дунган, поскольку дунгане приобщались к великой и богатой культуре русского народа. Русский язык стал языком межнационального общения и сотрудничества всех народов нашей многонациональной страны. 

Расцвет и дальнейшее развитие языка советских дунган свидетельствуют о правильности решения национальной политики. 

В настоящее время язык дунган развивается и обогащается двумя путями: во-первых, за счет богатства собственного дунганского языка; во-вторых, расширяя свой словарный состав за счет заимствований из русского и других языков народов СНГ, а также интернациональных слов. 

Ярким свидетельством подлинного расцвета духовных сил народа является формирование и развитие у среднеазиатских дунган письменной литературы. В 30-х годах при Киргизском государственном издательстве, а также при Союзе писателей Киргизии открылись дунганские секции с целью дальнейшего развития культуры, особенно письменной литературы. Эти секции объединяли не только молодых писателей и поэтов, но и студентов-дунган г. Фрунзе. Часто читались на секциях и печатались в газете «Дунхуә щир» рассказы и стихи студентов-дунган, обучавшихся в учебных заведениях киргизской столицы, а также простых тружеников - колхозников из близлежащих сел. Газета предоставляла свои страницы молодым писателям и поэтам-дунганам, которые печатали агитационные, политические стихи и рассказы на злободневные темы. Они писали о замечательных советских людях - тружениках промышленности и сельского хозяйства, воспевали могучую Родину. 

Однако авторы еще не обращали внимания на художественную их сторону. Это объясняется творческой неопытностью начинающих писателей и поэтов, только вчера оставивших школьную скамью. 

Следует отметить, что дунганская секция при Союзе писателей Киргизии недостаточно руководила творческим ростом молодых поэтов и прозаиков. Да и сами руководители секции делали первые шаги в литературе, им не у кого было учиться. Классиков русской литературы они не знали, ибо еще слабо владели русским языком. Поэтому газета на родном языке в годы становления дунганской профессиональной литературы была школой для начинающих поэтов и писателей. Нельзя, конечно, забы-вать и того, что в период становления письменной литературы первостепенную роль в художественном росте дунганских поэтов и прозаиков сыграл народный фольклор. 

Замечательные образцы народной поэзии стали предметом изучения, а порой и копирования для начинающих поэтов. А ритмы и рифмы дунганских поэтов 30-х годов полностью соответствовали ритмам и рифмам народной песни. Вот почему стихи тех лет пели на мотив дунганских народных песен. Так, стихотворение о Ленине, написанное Ясыром Шивазой, стало популярным в народе, его пели стар и млад. Многие стихи X. Макеева, М. Магуева, Л. Хахаза, А. Юсурова, В. Касымахунова стали песнями, которые и поныне входят в репертуар художественной самодеятельности в дунганских колхозах. 

В 30-х годах были изданы сборники стихов дунганских поэтов Я. Шивазы «Венера»,«Волна революции»,«Китай», «Избранные стихи»; X. Макеева «Первый трудовой шаг»; Ю. Цунвазо «Жинхуар» - имя девушки и другие. [page] 

Здесь нужно отметить, что развитие прозы было гораздо более сложным, чем развитие поэзии. Слабость этого жанра профессиональной дунганской литературы мы видим прежде всего в том, что не было подготовленных работников, хорошо знавших китайскую письменную литературу или в совершенстве владевших русским литературным языком. Более того, новая письменность на основе латинской графики только вводилась, и еще не были решены некоторые проблемы дунганского языка, 

Несмотря на это, молодые дунганские писатели создали интересные рассказы и повести. В первую очередь следует назвать повесть «Муса», «Пройденный путь», «Человек-загадка» Ясыра Шивазы; «Судьба Исхара» Ю. Яншансина и др. Они хорошо были приняты читателем, ибо описывали действительные события из жизни дунганского населения. Особенно большой популярностью пользовались рассказы Я. Шивазы. Основываясь на достоверных фактах, автор показывает борьбу крестьян-дунган селения Милянфан за создание колхоза. 

Рассказам тех лет присущ схематизм и натурализм, еще слабы художественные образы. 

Не будем, однако, чрезмерно суровыми в оценке творчества начинающих дунганских писателей и поэтов. Они делали первые шаги в профессиональной литературе, им не у кого было учиться, вследствие чего молодые поэты обращались к народной поэзии, я прозаики стали на путь описания действительных событий.

Тем не менее, мы можем с гордостью констатировать, что именно в 30-е годы в Киргизии родилась профессиональная дунганская литература. 

Большую роль в дальнейшем ее развитии сыграла могучая передовая культура великого русского народа. Только через русскую литературу советские дунгане познакомились как с русской, так и с мировой культурой. Изучение богатств русской литературы способствовало разрушению национальной замкнутости, выходу дунганской литературы на дорогу реалистического искусства. 

Именно в 30-е годы молодые дунганские поэты и писатели стали изучать произведения Пушкина и Лермонтова, Толстого и Чехова, Горького и Шолохова. Они стали переводить на дунганский язык произведения классиков русской и советской литературы. Так, к столетию со дня смерти А. С. Пушкина вышел сборник «Певец», включавший более 20 замечательных стихотворений поэта. Были переведены также сказки А. С. Пушкина. Переводами пушкинских произведений занимался талантливый поэт Ясыр Шиваза, он же перевел несколько лермонтовских стихов. 

В 30-х годах на дунганском языке были напечатаны произведения Л. Н. Толстого («Кавказский пленник»), А. М.Горького («Макар Чудра», «Буревестник»), А, П. Чехова («Дядя Ваня») и др. 

Знакомство дунганского народа с великими творениями классиков русской и советской литературы явилось показателем культурного роста угнетенных народов бывших царских окраин. 

Сегодня творчеством Я.Шивазы интересуется молодежь, в основном трущиеся дунганской редакции, сотрудники Сектора дунганской культуры АН Киргизии, студенты вузов и техникумов г.Бишкек. Мы надеемся, что в скором будущем пополнятся ряды дунганских писателей. Для такого оптимистического утверждения мы имеем все основания, потому что в Киргизии сегодня созданы все условия для дальнейшего развития профессиональной дунганской литературы. 

На всех этих вопросах мы остановились лишь для того, чтобы читатель обратил внимание на то обстоятельство, что в период советской власти такая маленькая по численности народность, как дунгане, сделала огромный шаг в развитии своей Национальной по форме и социалистической по содержанию культуры. 

Преобразования способствовали преодолению разобщенности дунган, их изолированности и замкнутости, усилению связей, открывающих простор для бурного социального развития. Благодаря социалистическим преобразованиям и интернациональной помощи всего советского народа дунгане в Средней Азии и Казахстане, несмотря на свою малочисленность, стали социалистической народностью. 

Тесное сотрудничество больших и малых народов в хозяйственном и культурном строительстве, братская дружба и единство в строительстве демократического общества создают условия для интернациональной общности людей в СНГ- факт всемирно-исторического значения.

Пионером в исследовании дунганского языка был Александр Александрович Драгунов. Его заслуга в этой области велика, ибо он один из первых советских синологов занялся изучением дунганского языка и подготовкой национальных кадров. Так, в 30-х годах в Ленинграде был создан четырехгодичный курс для нацменов Советского Востока. При курсе функционировала одна дунганская группа - более 30 дунганских юношей и девушек. Преподавателями этого курса были Екатерина Николаевна и Александр Александрович Драгуновы, Прав доцент ЛГУ С. Е. Яхонтов, писавший: «А. А. Драгунов был не только виднейшим дунгановедом-теоретиком; на протяжении всей своей научной деятельности он поддерживал теснейшую связь с дунганами советской Средней Азии, содействовал поднятию их национальной культуры - развитию дунганской литературы, издательского дела, начального обучения на родном языке». 

Одно из ведущих мест в развитии дунганского языкознания принадлежит другому крупному ученому- 

востоковеду - профессору Евгению Дмитриевичу Поливанову. В 30-х годах он поселился в г. Фрунзе и работал в Научно-исследовательском институте киргизского языка и письменности. Он совместно с дунганским языковедом Ю. Яншансином (старший научный сотрудник Отдела востоковедения АН Киргизии, кандидат филологических наук) опубликовал ряд исследований по дунганскому языку, получивших положительную оценку в востоковедческой 

литературе. Так же, как А. А. Драгунов, Е. Д. Поливанов принимал активное участие в подготовке научных кадров дунганской национальности. Их ученики Д. Абдулин, К. Маев, Ю. Яншансин, Ю. Цунвазо, Р. Магуев, А. Калимов, X. Бугазов плодотворно трудились и трудятся в области дунганского языкознания. 

В начале 30-х годов к среднеазиатским дунганам была снаряжена специальная экспедиция Института востоковедения АН, возглавлял ее профессор П. И. Фесенко. Основной целью экспедиции была помощь дунганам в развитии культуры. В связи с этим было необходимо изучать историю и культуру дунганского народа. Участниками экспедиции были опубликованы статьи в местной и центральной периодической печати о среднеазиатских дунганах. Так, профессор П. И. Фесенко подготовил большую справку и предложения правительству Киргизии о мерах повышения культуры дунган и об организации научного центра по изучению проблем дунгановедення. Б. А. Васильев на основе материалов экспедиции издал в 1931г. ценную научную статью «Дунгане» с фотоиллюстрациями, В ней рассматриваются диалекты дунганского языка, образцы дунганского фольклора до и после Октября, влияние китайской литературы на дунганский быт и хозяйство, характеризуется социальный состав дунган в селениях Каракунуз и Щёртюбе. Приведенные в этой статье фактический материал и фотоиллюстрации интересны при дальнейшем изуче-нии материальной и духовной культуры дунган. 

Большую научную ценность для исследования проблемы национально-освободительного движения дунганского народа против Цинской династии представляет статья о Бай Янь-ху и библиография о дунганском восстании, подготовленные одним из активных членов экспедиции Л. И. Думаном (ныне доктор исторических наук, старший научный сотрудник Института востоковедения Академии Наук). 

По материалам о дунганском восстании во второй половине XIX в. в Китае, Л.И.Думан составил библиографию; в нее вошли 84 названия на русском, китайском, английском языках, а также документы Алма-Атинского и Ташкентского архивов. Библиография состоит из четырех разделов: 1. Русская литература (55 названий), 2. Западноевропейская литература (8), 3. Китайская литература (5), 4. Материалы, извлеченные из Алма-Атинского (12 д.) и Ташкентского (4 д.) архивов. 

Статья Л. И. Думана о Бай Янь-ху и составленная им библиография по вопросам дунганского восстания являются вкладом не только в дунгановедение, но и в советскую синологию вообще. 

В 30-х годах объектом исследования стали проблемы дунганской культуры. Доцент восточного факультета Ленинградского государственного университета (ЛГУ) Б. А. Васильев посвятил две статьи дунганской литературе. В одной из них он рассматривает устное творчество дунган, а в другой - зарождение и развитие письменной дунганской литературы; здесь впервые дается критический анализ творчества первого дунганского поэта и писателя Ясыра Шивазы. 

Дунганскую литературу и творчество молодых поэтов и писателей дунган (Я. Шивазы, К. Маева, X. Макеева) стали изучать и другие специалисты-литературоведы: Ф. Ощакевич, Э. Беккер, Е. Сикар и т. д. В периодической печати появились статьи о дунганской поэзии и фольклоре, а также критический разбор и анализ произведений дунганских писателей и поэтов. 

В 40 -х годах Институт этнографии им. Н. Н. Миклухо-Маклая организовал несколько экспедиций в Киргизию, цель которых исследование среднеазиатских дунган. В трудах Института этно-графии АН появился ряд статей о дунганах. Так, профессор Н. Н. Чебоксаров опубликовал материалы дунганской экспедиции. Г. Г. Стратанович подготовил кандидатскую диссертацию о дунганах Киргизии, обобщив тем самым работу экспедиции Института этнографии к дунганам Средней Азии и Казахстана. Н. Н. Чебоксаров и Г. Г. Стратанович рассматривают вопросы антропологии, проблемы быта и культуры. Материалы этнографической экспедиции к среднеазиатским дунганам - важный источник в изучении их материальной и духовной культуры, они имеют также большое значение при выяснении некоторых аспек-тов проблемы этногенеза дунган. 

Несмотря на интерес и внимание видных ученых к дунганской тематике, в 30-х и 40-х гг. изучение проблемы языка, литературы, истории и этнографии носило в основном эпизодический характер. Поэтому многие проблемы дунгановедения не разрешались. Причина этого, с одной стороны, отдаленность объекта исследования, с другой - отсутствие ученых из среды самих дунган. Прекращение в конце 30-х и начале 40-х гг.: преподавания родного языка и литературы в школе и издания учебной, художественней и политической литературы на дунганском языке свело почти на нет предшествующую плодотворную работу в области дунганского языкознания и литературы. Эти обстоятельства отрицательно повлияли на дальнейшую судьбу дунганских творческих работников, в первую очередь молодых писателей и поэтов. Они лишились своих читателей, поскольку их произведения на родном языке не издавались, а русским или киргизским языком большинство из них не владело. Поэтому многие талантливые представители дунганской молодежи вынуждены были оставить литературные и научные поиски в области дунганской филологии. 

Только этим можно объяснить, почему в 40-х и до начала 50-х гг. - времени создания дунганской фонетической письменности на основе русской графики - проблемой дунганского языка и литературы в крае совершенно не занимались. Не лучше обстояло дело и с изучением дунганской истории и этнографии. Однако следует отметить большую и плодотворную работу первого дунганского ученого-историка и фольклориста Хасана Юсурова по собиранию и публикации материалов из истории и фольклора советских дунган, чем было положено начало систематическому изучению истории и этнографии дунган в Киргизском филиале АН. 

Новый этап в развитии дунгановедения связан с созданием в 1954г. Сектора дунганской культуры в системе Академии наук Киргизии. Его научными сотрудниками стали разрабатываться актуальные вопросы языка, истории, этнографии и литературы дунганского народа. За эти годы дунгановедами X. Бугазовым, А. Калимовым, Ф. Макеевой, Г. Г. Стратановичем, М. Хасановым, Ю. Цунвазо, Л. Шинло, X. Юсуровым, И. Юсуповым, Ю. Яншансином и автором этих строк опубликованы весьма интересные исследования, в том числе и обобщающая работа по истории советских дунган, получившая положительную оценку. Труды наших дунгановедов заполняют пробелы прошлых лет. Отрадно и то, что большинство исследователей - представители дунганской народности. В этом проявилось внимание партийных организаций Киргизии и Казахстана к подготовке национальных кадров из числа дунган, а также забота власти и КПСС о развитии науки и культуры малых народов. 

Дунгане этнографическими островками расселены в трех республиках - Киргизской, Казахской и Узбекской. 

Главными районами расселения среднеазиатских дунган являются Чуйская долина Киргизии и Курдайский район в Казахстане. Здесь сосредоточено около 80% дунган. Районы их поселений следующие: в Киргизии - города Фрунзе, Токмак, Пржевальск, Нарын, Рыбачье, селения Милянфан, Хунчи, Красный Милянтан (Кантский район), Кен-булун, «Искра», им. Мичурина (Чуйский район), Александровка (Московский район), Ирдык (Джеты-Огузский район), Кызыл-Шарк (Кара-Суйский район); в Казахстана - города Алма-Ата, Панфилов, Талды-Курган, Джамбул, селения Масанчин (Караку-нуз), Щёртюбе (Курдайский район), Джалпак-Тюбе (Свердловский район) и др., в Узбекистана - города Ташкент, Андижан, Фергана, а также некоторые селения Ферганской долины. [page] 

В Средней Азии и Казахстане живут две группы дунган, в соответствии с их языковыми различиями условно называемые ганьсуйцами, т. е. потомки выходцев из провинции Ганьсу, и шэньсийцами - потомки дунган из провинции Шэньси. Согласно языковому определению, язык среднеазиатских дунган относится к китайско-тибетской семье. 

По религиозной принадлежности среднеазиатские дунгане - мусульмане суннитской ветви ислама, хотя в их числе были и представители (в исключительном меньшинстве) других религиозных течений, например, католического «хи хэсан», что в переводе означает в «черной сутане». 

В дореволюционное время дунгане были расселены главным образом в Семиреченской области Туркестанского края. В 1884г. в области проживало 8809 человек, а число дунган в других об-ластях приблизительно определялось более 2500 человек. Общее количество дунган в начале XX в. в Средней Азии и Казахстане превышало 10 тыс. человек. 

По переписи 1970г., численность дунган составляла 39 тыс. человек, в том числе в Киргизии- 19,8 тыс., в Казахстане- 17,0 тыс., в Узбекистане- 2,2 тыс. человек; 94, 3% живших в Советском Союзе дунган родным языком считают дунганский. 

Дунгане поселились в Средней Азии и Казахстане сравнительно недавно. В 70-80-х годах прошлого столетия в связи с поражением народного восстания на северо-западе Китая против Цинской династии часть дунганского населения провинций Шэньси, Ганьсу, Нинся и Синьцзян бежала на территорию современной Средней Азии и Казахстана. Приход дунганского населения в новый район был абсолютно добровольным, люди бежали в пределы Русского государства, спасаясь от жестокой расправы и физического уничтожения. 

Дунгане, поселившиеся в Средней Азии и Казахстане, приобрели новую Родину, а также обрели в лице великого русского, киргизского, казахского, узбекского и других народов большой России верных друзей, братьев и защитников. 

С первых дней переселения дунгане встретили поддержку и помощь народов Киргизии и Казахстана. Они помогали дунганским беженцам наладить хозяйство, давали семена, тягловую силу, материалы для постройки жилья. Оценка этой помощи была дана 6 декабря 1902 года, когда дунгане в селении Каракунуз (ныне Масанчин) праздновали 25-летие пребывания в подданстве России. Старейший дунганин Ма Хуацей сумел выразить от имени всего дунганского народа благодарность России за помощь, которую оказало русское государство дунганским переселенцам. Вот что писала газета «Туркестанские ведомости» о речи Ма Хуацей: «Мы пришли к русским, полагаясь на великодушие их. Русские приняли нас в свою среду, и мы вот уже 25 лет живем счастливо, нам дали землю, нам уже на первых порах оказали материальное содействие, чтобы мы имели возможность приступить к мирной сельскохозяйственной жизни. Мы, дунгане, и наши дети никогда этого не забудем... Вечное спасибо! При этом все присутствующие дунгане сделали большой поклон, выражая свою благодарность». 

Приняв подданство России, дунгане не избавились, конечно, от колониального гнета царизма и местных феодалов - баев, манапов, купцов и мусульманского духовенства. 

Несмотря на то, что царизм проводил жестокую колониальную политику, превратившую Среднюю Азию и Казахстан в колонию, российский капитализм постепенно втягивал край в товарное обра-щение. На смену старым, патриархально-феодальным отношениям постепенно приходили новые, капиталистические, способствовавшие развитию производительных сил края. 

Царизм сознательно поддерживал и усиливал политику национальной розни между различными народами края. Однако в процессе совместной жизни, в процессе производства материальных благ люди различных национальностей и народностей общались между собой, между ними складывалась дружба. 

Только Великая Октябрьская социалистическая революция принесла народам Средней Азии и Казахстана, в том числе и дунганам, социальное и национальное освобождение. 

Трудящиеся дунгане под руководством партии большевиков вместе с другими народами Туркестана принимали активное участие в установлении и упрочении Советской власти. 

Дунганское население узнало о свержении царского самодержавия от демобилизованных солдат, возвратившихся с фронта. Только в 1914г. из одного Пишпекского уезда было призвано на службу в царскую армию около 500 дунган. Многие из них воевали на фронтах первой мировой войны, общались с революционно настроенными русскими солдатами. Именно в окопах получили дунганские солдаты революционную закалку и узнали правду о Советской власти. 

Солдатская правда о новой власти дала свои результаты. Трудящиеся дунгане в Верненском, Джаркентском, Пржевальском и Пишпекском уездах с первых дней социалистического переворота были на стороне Советской власти. Однако этого нельзя сказать о дунганских кулаках, торговцах и других эксплуататорских элементах, которые открыто выступали против Советской власти. Так было и в Пишпеке. Пользуясь темнотой масс, дунганские кулаки, купцы-торговцы и представители духовенства проводили антисоветскую агитацию. Она усилилась особенно тогда, когда меньшевики и эсеры были изгнаны из Пишпекского Совета. В феврале 1918г. Советская власть победила в Пишпеке и Пишпекском уезде, а в марте и в городе Верном, а затем во всей Семиреченской области. 

После установления Советской власти в Семиречье трудящиеся дунгане под руководством Коммунистической партии встали на путь советизации. 

Большое значение для укрепления Советской власти в Киргизии имела телеграмма из Ташкента от 12 марта 1919г. на имя Пишпекского ревкома за подписями председателя комиссии ВЦИК по Туркестану Ш. Элиава, командующего Туркфронтом М. В. Фрунзе, члена Реввоенсовета В. В. Куйбышева и председа-теля ТуркЦИК Т. Рыскулова. В ней говорилось, что «для Советской Власти в Туркестане нет и не будет русского, киргиза, дунганина, таранчинца, узбека, для нее есть и будут трудящиеся всех национальностей, те, кто потом и кровью своей создает богатство народное». Это обращение призывало население к дружбе, сплоченности, к борьбе за власть Советов. [page] 

Трудящиеся дунгане вступали в ряды Коммунистической партии, видя в ней своего руководителя и защитника. Уже в 1919г. в дунганских селениях Каракунуз (ныне Масанчин), Щертюбе, Александровка и других были организованы первичные организации Коммунистической партии, в каждой из них насчитывалось по нескольку десятков коммунистов. 

Передовые представители дунганского народа прошли славный путь борьбы. Они являлись участниками революционного Движения, борцами за власть Советов и упрочение ее на местах. 

Партийные организации в дунганских селениях области помогли советским органам в осуществлении очередных задач Советов и власти по интернациональному объединению русской и туземной бедноты и батраков, уничтожению национальных интриг между народами, населяющими область, образованию единого фронта борьбы со всякими врагами Советской власти. 

Дунганские коммунисты принимали активное участие в восстановлении хозяйства в связи с новым курсом экономической политики большевистской партии. 

Большевики-ленинцы, такие, как Магаза Масанчи, Харки Сулейманов, Диямозы Касымахунов, Тимур Маджинван, Тимур Данвончин, Вахи Дидабо, Джебур Машанло, Манян Вангар. Джелязы Шамузы, Джуджузы Шивазы, Хива Чива, Исмазы Маянфу н другие, были страстными пропагандистами идеи вели-кого Ленина, идей Октябрьской социалистической революции в гуще народных масс, особенно крестьянства. Сегодня мы воздаем им должное как борцам за установление и упрочение Советской власти в Средней Азии и Казахстане, за новую счастливую жизнь. 

Участие трудового дунганского крестьянства в борьбе за победу Советской власти в Средней Азии и Казахстане показало всю мудрость ленинской стратегии и тактики в период гражданской войны, когда пролетариат и его партия сплотили вокруг себя трудовое крестьянство, установили с середняком прочный союз, изолировали кулаков, баев, манапов и других эксплуататоров народа. Это был военно-политический союз рабочих и крестьян в период гражданской воины и иностранной интервенции. 

Суть этого союза заключалась в том, что крестьяне вместе с рабочими по призыву Коммунистической партии, по призыву Ленина поднялись с оружием в руках на защиту завоеваний со-циалистической революции за диктатуру пролетариата. Именно, в результате прочного союза рабочих и крестьян молодая Советская республика смогла разгромить иностранную интервенцию и подавить кулацкие, эсеровские, юнкерские, басмаческие и другие контрреволюционные мятежи. 

Военно-политический союз народов Средней Азии и Казахстана под руководством Коммунистической партии позволил наиболее эффективно использовать в борьбе против врагов Советской власти все ресурсы, укрепить великую дружбу и братское сотрудничество народов окраин. 

Организатором и вдохновителем освободительной борьбы трудящихся всех народов России в годы гражданской воины выступила великая ленинская Коммунистическая партия. 

В. И. Ленин внимательно следил за ходом революционной борьбы за Советскую власть в Средней Азии и придавал исключительное значение операциям по разгрому контрреволюции. 

Великая Октябрьская социалистическая резолюция разбила цепи национально-колониального гнета и установила равенство между всеми народами бывшей царской России. Она подготовила все возможности и условия для уничтожения всякого национального гнета, для добровольного объединения свободных народов едином социалистическом государстве - Союзе Советских Со-циалистических Республик. 

Победа Великого Октября открыла перед народами России, особенно перед народами бывших ее окраин, большие возможности для всестороннего развития производительных сил и расцвета новой социалистической культуры. 

Строительство социализма в таких отсталых окраинах бывшей царской России, как Киргизия, где на первых порах не имелось рабочих кадров из местных народов, где ранее господствовали нищета и болезни, темнота и бескультурье, явилось делом трудным и сложным. 

Однако Коммунистическая партия во главе с В. И. Лениным нашла конкретные пути и методы экономического и культурного подъема отсталых народов. Один из путей - братская всесторонняя и бескорыстная помощь более развитых в экономическом, политическом и культурном отношениях народов, прежде всего великого русского народа. В докладе комиссии по национальным и колониальным вопросам на II Конгрессе Коммунистического Интернационала 26 июля 1920 г. Владимир Ильич Ленин указывал, что «с помощью пролетариата передовых стран отсталые страны могут перейти к Советскому строю и через определенные ступени развития - к коммунизму, минуя капиталистическую стадию развития» 

X и XII съезды партии согласно указанию В. И. Ленина наметили конкретные пути и методы экономического и культурного развития ранее угнетенных народов и национальностей России. 

Ленинское положение о некапиталистическом пути перехода ранее отсталых окраин России к социализму, минуя мучительную стадию капиталистического развития, легло в основу практической деятельности партии Советского Союза. Этот переход явился одной из главных особенностей социалистического преобразования Средней Азии. В условиях советского строя раскрепостившиеся народы Средней Азии, Казахстана, Кавказа и других бывших окраин под руководством ленинской Коммунистической парии и при братской помощи великого русского народа преодолели отсталость в кратчайший срок, построили социализм и успешно создают коммунизм. «Столбовая дорога к социализму проложена. По ней идут уже многие народы. По ней рано или поздно пойдут все народы», - говорится в Программе КПСС. 

После окончания гражданской войны трудящиеся дунгане при помощи народов СССР вышли на широкую дорогу социалистического строительства. 

В результате коллективизации сельского хозяйства на территории Киргизии, Казахстана и Узбекистана были организованы десятки дунганских колхозов. 

Быстрый рост хозяйства, подъем благосостояния колхозников имеют прочную материальную основу. Как отметил Л. И. Брежнев на третьем Всесоюзном съезде колхозников, «колхозный строй принес крестьянству новую жизнь, свободную от эксплуатации, нищеты, постоянного страха за себя, за семью, за хозяйство». Мелкие индивидуальные хозяйства слились в крупные коллективные, позволяющие применять в земледелии сложные машины и современную агротехнику. Труд в колхозе стал намного легче и производительнее. 

В дунганских колхозах кроме полеводства быстро развивались и другие отрасли сельскохозяйственного производства, например животноводство. В них работают представители многих национальностей. Дружба между различными национальностями в колхозном производстве является крупным завоеванием советского народа. 

В результате повседневной заботы Коммунистической партии о колхозном крестьянстве из года в год экономически крепли дунганские колхозы, и росла зажиточность колхозников. Колхозы им. Таширова Кара-Суйского района, им. Фрунзе, им. Жданова Кантского района, «Дружба» Московского района, «Дружба» Джеты-Огузского района Киргизии, «Коминтерн» и «Коммунистический» Курдайского района и «Октябрь» Джамбулского района Казахстана известны далеко за пределами республик своими высокими урожаями. 

Самоотверженный труд дунганских колхозников и колхозниц был высоко оценен правительством и советским народом. Так, первыми кавалерами высшей правительственной награды - ордена Ленина - в Киргизии стали мастера-рисоводы из колхоза им. Фрунзе Кантского района: Ч. Вонмаза, Н. Вудунлар, Ю. Меф-чин, С. Фэилоэр. Они были делегатами второго Всесоюзного съезда колхозников. Первыми Героями Социалистического Труда из числа представителей дунганской национальности стали Х Таширов И. Исмаилова, А. Алиахунов из прославленного колхоза «Кызыл-Шарк» на юге Киргизии и Х. Сулейманов - бригадир свекловодческой бригады колхоза «Октябрь» Джамбульского района Казахстана. Лучших сынов и дочерей дунганской народности выдвигали за трудовые подвиги депутатами в Верховный Совет Киргизской и Казахской республик. [page] 

Колхозница колхоза им. Фрунзе Н. Вудунлар, известная в республике, была избрана депутатом Верховного Совета Киргизии первого созыва. В последующие годы депутатами советского парламента в Киргизии и Казахстане были Ч. Вонмаза, С. Гасизова, X. Хахаза, М. Месизова, а дважды Герой Социалистического Труда X. Таширов был депутатом Верховного Совета Киргизии нескольких созывов и депутатом Верховного Совета пятого созыва. В настоящее время депутатами Киргизии являются Ч. Шамуза - свекловичница из колхоза им. Фрунзе и А. Дагазиев - аспирант Академии общественных наук. Многие передовые дунганские колхозники и колхозницы, рабочие и служащие-депутаты Киргизии, Казахстана и Узбекистана. 

Благодаря осуществлению ленинской национальной политики для среднеазиатских дунган впервые в истории созданы фонетическая письменность на основе русской графики. На ней издается литература, ведется обучение детей родному языку. Два раза в неделю во Фрунзе выходит межреспубликанская газета «Шыйүәди чи» («Знамя Октября») на дунганском языке. 

В результате культурных преобразований стерлись былые диалектные особенности в языке среднеазиатских дунган. 

До победы Великого Октября среднеазиатские дунгане пользовались иероглифической и арабской письменностью. Грамотность населения была очень низка и не превышала одного процента. Некоторые представители русской интеллигенции искали пути к созданию новой письменности для дунган. Так, В. И. Циоузгин после окончания восточного факультета Петербургского Университета по китайско-маньчжурской филологии был направлен на работу в Среднюю Азию. В течение нескольких лет он работал преподавателем в русско-дунганской школе в селении Каракунуз и совместно с Ч. Мацзиваном пытался создать новую фонетическую письменность для дунган. 

Попытка В. И. Цибузгнна и Ч. Мацзивана не пропала даром, их идеи осуществились в советской действительности. 

В январе 1928г. на втором пленуме Всесоюзного комитета нового алфавита в г. Ташкенте был принят новый алфавит на латинской графической основе для среднеазиатских дунган. Неоценима роль в создании графической письменности для советских дунган ученых-востоковедов: академика В. М. Алексеева, профессоров А. А. Драгунова и Е. Д. Поливанова. В создании ее большая заслуга дунганского учителя Я. Чжана и студентов-дунган, обучавшихся в Ташкенте. 

Вузы и средние учебные заведения страны готовили и готовят кадры из среднеазиатских дунган. Так, в 1924г. в Ташкентском институте просвещения, Среднеазиатском университете обучалось более 10 студентов-дунган. В Ленинградском институте Севера им. Н. К. Крупской была создана дунганская группа; в Алма-Ате открыт педагогический техникум им. Бай Янь-ху; при Киргизском педагогическом техникуме во Фрунзе организовано специальное дунганское отделение. Эти учебные заведения подготовили первые кадры дунганской интеллигенции, которые сыграли важную роль в развитии новой социалистической культуры. Это был первый шаг в решении задач, поставленных X съездом Коммунистической партии по национальному вопросу. 

Следующим этапом в развитии письменности для советских дунган явился этап замены латинской графики русской. Следуя примеру крупных народов Средней Азии, Кавказа и Казахстана, малые народности, такие, как уйгуры и дунгане, стали также готовиться к этой реформе. 

Однако Великая Отечественная война советского народа против фашистской Германии задержала на несколько лет решение данного вопроса. 

Только в 1952г. Президиум АН вынес постановление о создании специальной комиссии для выработки нового дунганского алфавита на основе русской графики. 

В комиссию под председательством профессора А. А. Драгунова вошли такие ученые, как И. М. Ошанин, Г. П. Сердюченко, Г. Д. Санжеев, А. А. Реформатский, С. Е. Яхонтов, Г, Г. Стратанович, и дунганские языковеды Ю. Яншансин, Ю. Цунвазо, А. Калимов. Комиссия приняла проект нового алфавита на основе русской графики, подготовленный научным сотрудником Киргизского филиала АН Ю. Яншансином. 

Создание нового алфавита на основе русской графики было большим культурным событием в жизни советских дунган, поскольку дунгане приобщались к великой и богатой культуре русского народа. Русский язык стал языком межнационального общения и сотрудничества всех народов нашей многонациональной страны. 

Расцвет и дальнейшее развитие языка советских дунган свидетельствуют о правильности решения национальной политики. 

В настоящее время язык дунган развивается и обогащается двумя путями: во-первых, за счет богатства собственного дунганского языка; во-вторых, расширяя свой словарный состав за счет заимствований из русского и других языков народов СНГ, а также интернациональных слов. 

Ярким свидетельством подлинного расцвета духовных сил народа является формирование и развитие у среднеазиатских дунган письменной литературы. В 30-х годах при Киргизском государственном издательстве, а также при Союзе писателей Киргизии открылись дунганские секции с целью дальнейшего развития культуры, особенно письменной литературы. Эти секции объединяли не только молодых писателей и поэтов, но и студентов-дунган г. Фрунзе. Часто читались на секциях и печатались в газете «Дунхуә щир» рассказы и стихи студентов-дунган, обучавшихся в учебных заведениях киргизской столицы, а также простых тружеников - колхозников из близлежащих сел. Газета предоставляла свои страницы молодым писателям и поэтам-дунганам, которые печатали агитационные, политические стихи и рассказы на злободневные темы. Они писали о замечательных советских людях - тружениках промышленности и сельского хозяйства, воспевали могучую Родину. 

Однако авторы еще не обращали внимания на художественную их сторону. Это объясняется творческой неопытностью начинающих писателей и поэтов, только вчера оставивших школьную скамью. 

Следует отметить, что дунганская секция при Союзе писателей Киргизии недостаточно руководила творческим ростом молодых поэтов и прозаиков. Да и сами руководители секции делали первые шаги в литературе, им не у кого было учиться. Классиков русской литературы они не знали, ибо еще слабо владели русским языком. Поэтому газета на родном языке в годы становления дунганской профессиональной литературы была школой для начинающих поэтов и писателей. Нельзя, конечно, забы-вать и того, что в период становления письменной литературы первостепенную роль в художественном росте дунганских поэтов и прозаиков сыграл народный фольклор. 

Замечательные образцы народной поэзии стали предметом изучения, а порой и копирования для начинающих поэтов. А ритмы и рифмы дунганских поэтов 30-х годов полностью соответствовали ритмам и рифмам народной песни. Вот почему стихи тех лет пели на мотив дунганских народных песен. Так, стихотворение о Ленине, написанное Ясыром Шивазой, стало популярным в народе, его пели стар и млад. Многие стихи X. Макеева, М. Магуева, Л. Хахаза, А. Юсурова, В. Касымахунова стали песнями, которые и поныне входят в репертуар художественной самодеятельности в дунганских колхозах. 

В 30-х годах были изданы сборники стихов дунганских поэтов Я. Шивазы «Венера»,«Волна революции»,«Китай», «Избранные стихи»; X. Макеева «Первый трудовой шаг»; Ю. Цунвазо «Жинхуар» - имя девушки и другие. [page] 

Здесь нужно отметить, что развитие прозы было гораздо более сложным, чем развитие поэзии. Слабость этого жанра профессиональной дунганской литературы мы видим прежде всего в том, что не было подготовленных работников, хорошо знавших китайскую письменную литературу или в совершенстве владевших русским литературным языком. Более того, новая письменность на основе латинской графики только вводилась, и еще не были решены некоторые проблемы дунганского языка, 

Несмотря на это, молодые дунганские писатели создали интересные рассказы и повести. В первую очередь следует назвать повесть «Муса», «Пройденный путь», «Человек-загадка» Ясыра Шивазы; «Судьба Исхара» Ю. Яншансина и др. Они хорошо были приняты читателем, ибо описывали действительные события из жизни дунганского населения. Особенно большой популярностью пользовались рассказы Я. Шивазы. Основываясь на достоверных фактах, автор показывает борьбу крестьян-дунган селения Милянфан за создание колхоза. 

Рассказам тех лет присущ схематизм и натурализм, еще слабы художественные образы. 

Не будем, однако, чрезмерно суровыми в оценке творчества начинающих дунганских писателей и поэтов. Они делали первые шаги в профессиональной литературе, им не у кого было учиться, вследствие чего молодые поэты обращались к народной поэзии, я прозаики стали на путь описания действительных событий.

Тем не менее, мы можем с гордостью констатировать, что именно в 30-е годы в Киргизии родилась профессиональная дунганская литература. 

Большую роль в дальнейшем ее развитии сыграла могучая передовая культура великого русского народа. Только через русскую литературу советские дунгане познакомились как с русской, так и с мировой культурой. Изучение богатств русской литературы способствовало разрушению национальной замкнутости, выходу дунганской литературы на дорогу реалистического искусства. 

Именно в 30-е годы молодые дунганские поэты и писатели стали изучать произведения Пушкина и Лермонтова, Толстого и Чехова, Горького и Шолохова. Они стали переводить на дунганский язык произведения классиков русской и советской литературы. Так, к столетию со дня смерти А. С. Пушкина вышел сборник «Певец», включавший более 20 замечательных стихотворений поэта. Были переведены также сказки А. С. Пушкина. Переводами пушкинских произведений занимался талантливый поэт Ясыр Шиваза, он же перевел несколько лермонтовских стихов. 

В 30-х годах на дунганском языке были напечатаны произведения Л. Н. Толстого («Кавказский пленник»), А. М.Горького («Макар Чудра», «Буревестник»), А, П. Чехова («Дядя Ваня») и др. 

Знакомство дунганского народа с великими творениями классиков русской и советской литературы явилось показателем культурного роста угнетенных народов бывших царских окраин. 

Сегодня творчеством Я.Шивазы интересуется молодежь, в основном трущиеся дунганской редакции, сотрудники Сектора дунганской культуры АН Киргизии, студенты вузов и техникумов г.Бишкек. Мы надеемся, что в скором будущем пополнятся ряды дунганских писателей. Для такого оптимистического утверждения мы имеем все основания, потому что в Киргизии сегодня созданы все условия для дальнейшего развития профессиональной дунганской литературы. 

На всех этих вопросах мы остановились лишь для того, чтобы читатель обратил внимание на то обстоятельство, что в период советской власти такая маленькая по численности народность, как дунгане, сделала огромный шаг в развитии своей Национальной по форме и социалистической по содержанию культуры. 

Преобразования способствовали преодолению разобщенности дунган, их изолированности и замкнутости, усилению связей, открывающих простор для бурного социального развития. Благодаря социалистическим преобразованиям и интернациональной помощи всего советского народа дунгане в Средней Азии и Казахстане, несмотря на свою малочисленность, стали социалистической народностью. 

Тесное сотрудничество больших и малых народов в хозяйственном и культурном строительстве, братская дружба и единство в строительстве демократического общества создают условия для интернациональной общности людей в СНГ- факт всемирно-исторического значения.

Социальные процессы в дунганском дореволюционном обществе